А. П. Чехов

Письма за 1894 год. Часть 6

Перейти к письму: 1447, 1448, 1449, 1450, 1451, 1452, 1453, 1454, 1455, 1456, 1457, 1458, 1459, 1460.

1446. Г. М. ЧЕХОВУ

9 сентября 1894 г. По пути из Феодосии а Ялту.

94. 9/IX. Пароход "Велик. кн. Константин".

Милый Жорж, сегодня получил я твою печальную телеграмму. Но не стану утешать тебя, потому что мне самому тяжело. Я любил покойного дядю всей душой и уважал его.

В Феодосии всё время было холодно. Дул норд-ост и, если бы я поехал из Таганрога на пароходе, то пришлось бы всё время сидеть в каюте и греться. Я ненавижу холод.

Сердечный привет тете, сестрам и Володе. Глубоко им сочувствую.

Буду еще писать. Плыву пока в Ялту, а из Ялты - куда бог даст, вероятно, за границу недели на 2 — 3. Крепко тебя обнимаю.

Твой А. Чехов.

Опиши подробно похороны. Адрес мой пока: Одесса, книжный магазин "Нового времени".

На обороте:

Таганрог,

Георгию Митрофановпчу Чехову.

1447. СЕРПУХОВСКОМУ ИСПРАВНИКУ

13 сентября 1894 г. Одесса.

Благоволите донести одесск<ому> градоначальнику об неимении препятствий отъезду за границу.

1448. М. П. ЧЕХОВОЙ

13 или 14 сентября 1894 г. Одесса.

Я был в Ялте. Теперь в Одессе. Так как, вероятно, до октября я не попаду домой, то считаю не лишним написать следующее:

1) По прилагаемой записке 1-го октября подучи деньги.

2) Выкопай шпажники и вели накрыть листом тюльпаны. Если посадишь еще тюльпанов, то буду благодарен. На Трубе можно купить пионов и проч.

3) В Таганроге открыты ремесленные курсы, в которых девочки-подростки в возрасте 15 — 20 лет обучаются искусству шить по последней моде (modes et robes *). Саша, дочь покойного дяди, которой теперь 17 — 18 лет, очень милая и добрая девочка, училась на этих курсах и, по словам городского головы, считалась лучшей ученицей. И в самом деле, шьет она прекрасно. Вкуса у нее очень много. Как-то в разговоре со мной городской голова пожаловался, что никак не может найти для курсов учительницы, что учительницу приходится выписывать из Петербурга и проч. Я сказал ему на это: "Если я возьму свою кузину, которую Вы хвалите, в Москву и отдам ее там в выучку к лучшей модистке, то возьмете ли Вы ее потом в учительницы?" Тот ответил, что возьмет с восторгом. Учительнице же полагается жалованья 50 рублей в месяц - и эти деньги как нельзя кстати пригодились бы для семьи дяди, которая теперь будет бедствовать. Так вот подумай: нельзя ли сделать что-нибудь для девочки? Ее можно продержать в Москве одну зиму, и я давал бы ей на квартиру рублей 15 — 20 в месяц; она могла бы жить с тобой, и это тебя мало бы стесняло, так как, повторяю, она прекрасная девочка. Главное же - надо помочь. Подумай об этом до моего приезда, и потом поговорим.

4) 14-го сентября на Воздвиженье надо было дать сотскому 1 рубль. Если еще не давали, то дайте.

5) Когда будете высылать за мной лошадей, то не забудьте выслать теплую шапку.

6) На юге холодно. В Феодосии было противно, а в Ялте нельзя ходить без пальто. Говорят, всё лето было холодное.

Кланяюсь всем низко. Будь здорова и не скучай.

Твой А. Чехов.

* модные наряды и платья (франц.).

1449. Г. М. ЧЕХОВУ

14 сентября 1531 г. Одесса.

Одесса. 14-IX-94

Милый Жорж, сегодня я уезжаю за границу, где пробуду не больше месяца. Мой адрес: Австрия Oesterreich, Abbazia, poste restante.

Я написал сестре о том, чтобы она серьезно занялась вопросом насчет Саши. Все вместе старайтесь приучить Сашу к мысли, что в декабре ей, быть может, придется расстаться с Вами и ехать в Москву на выучку. Я думаю, что одной зимы для нее будет достаточно. Впрочем, не нам судить об этом. Положимся на компетенцию Маши, которая тоже прекрасно шьет и в модах и фасонах понимает больше, чем мы с тобой.

Д-ру Тарабрину высылаются "Русские ведомости".

Если ты писал мне в Одессу, то письмо твое будет дослано мне в Аббацию.

Как-то вы, бедняжки, переносите ваше горе? Помогай вам бог.

Будь здоров. Крепко жму тебе руку и обнимаю. Тете, Саше, Лене, Володе и Иринушке привет. Кланяйся и Марфочке.

Твой А. Чехов.

1450. Л. С. МИЗИНОВОЙ

18 (30) сентября 1894 г. Вена.

Воскресенье. Вена.

Вы упорно не отвечаете на мои письма, милая Лика, но я всё-таки надоедаю Вам и навязываюсь со своими письмами. Я в Вене. Отсюда поеду в Аббацию, потом на озера. Потапенко говорил мне как-то, что Вы и Варя Эберлей будете в Швейцарии. Если это так, то напишите мне, в каком именно месте Швейцарии я мог бы отыскать Вас. Я повидался бы с Вами, разумеется, с восторгом. Пишите по адресу: Abbazia, poste restante. Если же Вы дали слово не писать мне, то пусть напишет Варвара Аполлоновна.

Умоляю Вас, не пишите никому в Россию, что я за границей. Я уехал тайно, как вор, и Маша думает, что я в Феодосии. Если узнают, что я за границей, то будут огорчены, ибо мои частые поездки давно уже надоели.

Я не совсем здоров. У меня почти непрерывный кашель. Очевидно, и здоровье я прозевал так же, как Вас.

Поклон В<арваре> А<поллоновне>. Будьте здоровы.

Ваш А. Чехов.

1451. М. Н. ПСАЛТИ

20 сентября (2 октября) 1894 г. Аббация.

20 сентябрь. Abbazia.

Многоуважаемый Михаил Николаевич! Так как Вы и Н. Н. Шелонский имели намерение написать мне осенью насчет Сытина, то считаю нужным сообщить Вам, что в настоящее время я за границей и возвращусь в Россию не раньше ноября. В ноябре я к Вашим услугам.

Желаю всего хорошего и крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

На конверте:

Russland.

г. Таганрог.

Его высокоблагородию

Михаилу Николаевичу Псалти.

1452. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ

21 сентября (3 октября) 1894 г. Аббация.

Abbazia. 94 21/IX.

Продолжаю свои метеорологические наблюдения. В Феодосии было холодно. В Ялте светило солнце, но уже нельзя было купаться и гулять без пальто. От Севастополя до Одессы сильно качало. В Одессе пасмурно и холодно. В Вене каждый час дождь. Поехал в Аббацию, в этот рай земной, но и тут дождь!!! Бегу в Милан и потом в Ниццу.

Выл я в Львове (Лемберге), галицийской столице, и купил здесь два тома Шевченки. Жидов здесь видимо-невидимо. Говорят по-русски.

Я помаленьку кашляю. Если Ваш брат Жорж в Париже, то сообщите мне его адрес poste restante или еще лучше: Paris, Grand Hotel. Весьма возможно, что я попаду в Париж и буду там повешен на осине.

Аббация и Адриатическое море великолепны, но Лука и Псёл лучше.

Кланяйтесь Александре Васильевне и всем Вашим. Когда пойдете на мельницу, то вообразите мою физиономию и на ней выражение зависти.

Желаю Вам здоровья и завиздно.

Ваш А. Чехов.

Дождь!!!

Дядя мой умер от истощения. Он стал жертвою своего необыкновенного трудолюбия.

1453. Л. С. МИЗИНОВОЙ

21 сентября (3 октября) 1894 г. Аббация.

3 окт. Abbazia.

Милая Лика, здесь идет дождь, сыро и мокро, и потому, вероятно, завтра утром или послезавтра я уеду в Ниццу. Отвечайте на мое позавчерашнее письмо по адресу Nice, poste rest.

Желаю Вам всего хорошего.

Ваш А. Чехов.

По пути в Ниццу, быть может, заеду в Милан и Геную.

1454. Ф. О. ШЕХТЕЛЮ

22 сентября (4 октября) 1894 г. Аббация.

Abbazia, 4 окт.

Милый Франц Осипович, не удивляйтесь, что я так поздно собрался благодарить Вас за камин. Своим долгим молчанием я мстил Вам за то, что Вы прислали этот камин не наложенным платежом. Во всяком разе большое Вам спасибо. По своим размерам и по виду камин вполне подходит к моей берлоге; вероятно, он уже готов и греет моих родственников и гостей.

Идет дождь. В Аббации скучно. Море здесь хуже, чем в Ялте, отели жмутся друг к другу, и вся Аббация, недавно возрожденная из небытия, напоминает мопассановский "Монт-Ориоль" (прекрасный роман). Здесь очень много русских, но у меня только одна знакомая русская, да и та мамка. Сегодня бегу в Триест, а оттуда в Ниццу. Ницца, Монте-Карло, Сан-Ремо, вообще южное побережье Франции куда интереснее и роскошнее Аббации и всей этой некультурной братушкинской Молдавии. Здесь ведь братья славяне!

Был я в Львове (Лемберге) на польской выставке и видел там патриотическую, но очень жидкую живопись и необыкновенных жидов в лапсердаках и пейсах.

Одначе будьте здоровы. Если будете в Париже, то побывайте в Grand Hotel'e и спросите там, где я. Вероятно, 20 окт<ября> ст. стиля я уже буду в Париже.

Крепко жму Вам руку.

Ваш А. Чехов.

1455. М. П. ЧЕХОВОЙ

29 сентября (11 октября) 1894 г. Милан.

29 сент. Милан.

Милая Маша, я в Италии, в Милане. Был в Лемберге (Львове), где видел польскую выставку и нашел ее, к стыду Сенкевича и Вукола Лаврова, очень жидкой и ничтожной, был в Вене, где ел очень вкусный хлеб и купил себе новую чернилицу, а также жокейский картуз с ушами, был в Аббации на берегу Адриатического моря и наблюдал здесь хороший дождь и скуку, в Фиуме, в Триесте, откуда ходят громадные пароходы во все части света. Затем, не говоря дурного слова, был я в Венеции; тут напала на меня крапивная лихорадка, не оставляющая меня и до сегодня. В Венеции я купил себе стакан, окрашенный в райские цвета, а также три шелковых галстука и булавку. Теперь я в Милане; собор и галерея Виктора Эммануила осмотрены, и ничего больше не остается, как ехать в Геную, где много кораблей и великолепное кладбище. (Кстати: в Милане я осматривал крематорию, т. е. кладбище, где сожигают покойников; пожалел, что не жгут здесь и живых, например еретиков, кушающих по средам скоромное.)

Из Генуи я поеду, вероятно, в Ниццу, а из Ниццы прямо домой. Очевидно, дома я буду в октябре, этак числа 12 — 15. Во всяком случае о дне приезда буду телеграфировать. Воображаю, какая у нас теперь грязь!

Если увидишь Гольцева, то передай ему, что для "Русской мысли" я пишу роман из московской жизни. Лавры Боборыкина не дают мне спать, и я пишу подражание "Перевалу". Но пусть Гольцев и Лавров не ждут раньше декабря, ибо роман большой, листов в 6 — 8.

Вероятно, у тебя нет или очень мало денег. Потерпи с недельку; в Ницце я получу подробный расчет из книжного магазина "Нового времени" и тогда прикажу выслать нам денег. Надо еще в банк 180 р. заплатить.

Что поделывает Потапенко? Где он? Поклон ему нижайший.

За границей пиво удивительное. Кажется, будь такое пиво в России, я спился бы. Удивительные также актеры. Этакая игра нам, россиянам, и не снилась.

Я был в оперетке, видел в итальянском переводе "Преступление и наказание" Достоевского, вспоминал наших актеров, наших великих, образованных актеров и находил, что в игре их нет даже лимонада. Насколько человечны на сцене здешние актеры и актрисы, настолько наши свиньи.

Вчера был в цирке. Был на выставке.

Поклон папе и мамаше. Всем поклон. В октябре буду дома.

Я кашляю, почесываюсь от лихорадки, но в общем здоров.

Слышу, как учатся петь. Здесь в Милане много иностранок, а la Лика и Варя, обучающихся пению в расчете на богатство и славу. Бедняжки, голосят с утра до вечера.

Сегодня тащусь в Геную.

Будь здорова.

Твой А. Чехов.

Если собраться большой компанией и поехать за границу, то обойдется очень дешево.

На конверте:

Russia, via Moska.

Ст. Лопасня Моск.-Курск. дор.

Ее высокоблагородию Марии Павловне Чеховой.

1456. Н. М. ЛИНТВАРЕВОЙ

1 (13) октября 1894 г. Генуя.

1 окт.

Если Вам еще не надоели мои метеорологические наблюдения, то вот Вам еще. Из Аббации я поехал в Триест. В первые сутки здесь шел дождь, я очень боялся за австрийскую пшеницу, но потом наступила ясная, теплая погода, так что можно было кататься на лодке и осматривать громадные пароходы.

Хорошая погода была и в Венеции. Впрочем, по вечерам бывало тут сыровато; быть может, по этой причине, т. е. оттого, что я по вечерам катался в гондоле, меня схватила крапивная лихорадка, не оставляющая меня до сегодня, и для меня теперь нет выше наслаждения, как почесаться о косяк. Венеция чрезвычайно напоминает Луку.

Затем Милан. Здесь я осматривал так называемую крематорию, где сожигают покойников, и собор. Собор так красив, что даже страшно. Было жарко. Пейзажи в Ломбардии изумительные, — пожалуй, как нигде в свете.

Теперь я в Генуе. Тут тьма кораблей и знаменитое кладбище, богатое статуями. Статуй, в самом деле, очень много. Изображены в натуральную величину и во весь рост не только покойники, но даже и их неутешные вдовы, тещи и дети. Есть статуя одной старушки-помещицы, которая держит в руке два сдобных хохлацких бублика.

Путешествие за границей обходится гораздо дешевле, чем, например, поездка на Волгу. Я часто думаю: не собраться ли нам большой компанией и не поехать ли за границу? Это было бы и дешево, и весело. Я, Потапенко, Маша, Вы и т. д., и т. д. Как Вы думаете? Вот пригласите-ка дьякона из города и посоветуйтесь с ним. Если дьякон одобрит, то и поедемте все в будущем году осенью.

Сегодня уезжаю в Ниццу.

Поклон всем Вашим.

Ваш А. Чехов.

1457. Л. С. МИЗИНОВОЙ

2 (14) октября 1894 г. Ницца.

Воскресенье.

Милая Лика, сегодня я приехал в Ниццу (Hotel Beau Rivage) и получил все Ваши письма. К сожалению, я не могу ехать в Швейцарию, так как я с Сувориным, которому необходимо в Париж. В Ницце я пробуду 5 — 7 дней, отсюда в Париж - тут 3 — 4 дня, а затем в Мелихово. В Париже буду жить в Grand Hotel'e.

О моем равнодушии к людям Вы могли бы не писать. Не скучайте, будьте бодры и берегите свое здоровье. Низко Вам кланяюсь и крепко, крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

Если бы мне удалось получить Ваше письмо в Аббации, то в Ниццу я проехал бы через Швейцарию и повидался бы с Вами, теперь же неудобно тащить Суворина.

1458. М. П. ЧЕХОВОЙ

2 (14) октября 1894 г. Ницца.

Воскресенье, 2 окт.

Посылаю письмо, в котором описываются смерть и похороны дяди.

Я в Ницце. Здесь жарко, шумит море, но особенно интересного мало, так как раньше я уже был в Ницце. Отсюда поеду на 2 — 3 дня в Париж, а затем в Россию. Рассчитывал повидаться в Париже с Ликой, но оказывается, что она в Швейцарии, туда же мне не рука. Да и надоело уже ездить. Был я в Милане, в Генуе.

Потапенко жид и свинья.

Скоро я буду дома. Оставайся здорова и кланяйся.

Твой А. Чехов.

Здесь масса русских.

1459. В. А. ГОЛЬЦЕВУ

6 (18) октября 1894 г. Ницца.

6 окт. Ницца.

Милый друг, вчера я получил твое письмо из Феодосии. Большое спасибо. Сахалинской корректуры мне не прислали, сто же рублей застряли на феодосийской почте и будут посланы обратно в лоно Иннокентия Федоровича. Деньги мне, действительно, были очень нужны, я пищал от натуги, теперь же всё обошлось, и я не только с деньгами, но даже в Ницце. Книжные счета мои, присланные из Питера, сначала показывали 7 тысяч долга; это меня огорошило. Потом же по поверке вышло, что я не только не должен, по даже могу получить малую толику.

Я кашляю, кашляю и кашляю. Но самочувствие прекрасное. Заграница удивительно бодрит.

Получи сто рублей обратно, прибавь к ним 87 и пошли в Земельный банк. (Проценты 180 + пени 7 или 8 руб.). Окажи сию услугу. Я еще не платил за вторую половину этого года.

Ну-с, что касается литературы, то пишу для "Русской мысли" повесть из московской жизни. Повесть не маленькая, да и не особенно большая. Работаю кропотливо и потому едва ли кончу раньше декабря.

Был я в Львове, Вене, Аббации, Венеции, Триесте, Милане, Генуе… Кончу Парижем и около 18 — 20 буду уже в Москве.

Поклонись Вуколу и Михаилу Алексеевичу.

Хочу скопить тысячи 3 — 4 и начать издавать журнал.

Будь здоров.

Твой А. Чехов.

Ах, какое здесь пиво! Я выпиваю по бутылке в день. Что за пиво!

Если ты видаешься с сестрой Машей, то скажи ей, чтобы она сообщила мне свой московский адрес по адресу: Berlin, Hotel Bristol, A. Tschekof. Я буду ей телеграфировать и просить, чтобы она вышла на вокзал встретить меня, но не одна, а с теплой шапкой.

1460. Г. М. ЧЕХОВУ

6 (18) октября 1894 г. Ницца.

Ницца, 6 окт.

Милый Жоржик, вчера прислали мне из Аббации твое письмо. Оно до такой степени симпатично и трогательно, что я не удержался и послал его своим в Мелихово.

Я путешествую помалости. Был в Львове (Лемберге), Вене, Аббации, Фиуме, Триесте, Венеции, Милане, Генуе, и наконец я в Ницце. Отсюда поеду я дня на 3 — 4 в Париж, а потом домой в Мелихово. По дороге остановлюсь для передышки в Берлине. Во всяком случае адресуйся теперь в Мелихово, где я безвыездно проживу всю зиму. Вот если б ты был умником и приехал! Теперь у меня просторно стало и, если захочешь уединения, то найдешь его. И Володю пригласи.

Кланяйся маме и сестрам. Будь здоров. Крепко тебя обнимаю.

Твой А. Чехов.

Смотрите также: